Следует отметить, что у крыс с повреждением спинного мозга наблюдается постоянная реперфузия. При введении BPC 157 через 10 минут после компрессионной травмы сохраняется непрерывная защита и спонтанные нарушения, вызванные травмой спинного мозга, не появляются вновь. Любая травма спинного мозга немедленно провоцирует кровоизлияние с последующей гибелью нейронов и олигодендроцитов.

Следовательно, вполне возможно, что ранний гемостаз может быть полезным и способствовать функциональному восстановлению после ушиба спинного мозга у крыс. Однако эффект, оказываемый BPC 157, вероятно, отличается от простого гемостатического эффекта, который ослабляет повреждение спинного мозга, поскольку BPC 157 также заметно улучшает функцию тромбоцитов у крыс, не влияя на факторы свертывания крови. Во время восстановления после травмы спинного мозга BPC 157 также напрямую защищает эндотелий, облегчает нарушения окклюзии периферических сосудов, быстро активирует альтернативные обходные пути и противодействует синдромам, вызванным венозной окклюзией. Таким образом, если предположить, что венозный вклад в компрессию спинного мозга вносит существенный вклад, то можно предположить, что восстановленный кровоток, опосредованный BPC 157, несомненно, может способствовать эффекту быстрого восстановления. Кроме того, учитывая, что BPC 157 способствует постоянной реперфузии после компрессии спинного мозга, следует отметить, что когда BPC 157 вводится во время реперфузии, он противодействует инсульту, вызванному двусторонним пережатием общих сонных артерий. BPC 157 устраняет повреждения нейронов и предотвращает нарушения памяти, локомоторики и координации. BPC 157, по-видимому, оказывает эти эффекты путем изменения экспрессии генов в гиппокампе.

В заключение, BPC 157 оказывает благотворное влияние на инсульт, шизофрению и повреждение спинного мозга.
Исследователи последовательно продемонстрировали, что BPC 157 оказывает множество полезных эффектов на весь организм. Нет оснований указывать на то, что преимущества BPC 157 ограничиваются достоверностью используемых моделей и/или ограничениями методологии. Действительно, мы можем утверждать, что эффективность, простота применения, безопасный клинический профиль и механизм действия BPC 157 представляют собой альтернативное, вероятно, успешное будущее направление терапии неврологических заболеваний. Следовательно, необходимы дополнительные исследования, чтобы выяснить, как потенциальная терапия BPC 157 будет конкретно воздействовать на механизм действия, который включает в себя множество субклеточных участков в ЦНС. Необходимо изучить влияние на функцию большинства, если не всех, нейрональных систем на молекулярном, клеточном и системном уровнях. Некоторая висцеральная повторяющаяся передача ЦНС или околожелудочковых органов, одной из немногих областей головного мозга без гематоэнцефалического барьера, является известным путем, с помощью которого системно вводимый пептид может оказывать центральное действие. Таким образом, он должен действовать в пределах оси кишечник-мозг, независимо от того, является ли это действие прямым или косвенным.

Когда белок извлекается из разрушенных клеток, могут высвобождаться протеазы, которые необходимо быстро ингибировать, чтобы предотвратить разрушение белка. В процессе экстракции белка необходимо добавлять ингибиторы протеаз для предотвращения протеолиза. Ингибитор протеазы в широком смысле относится к веществу, которое связывается с некоторыми группами в активном центре молекул протеазы, в результате чего активность протеазы снижается или даже исчезает, но не денатурирует белок фермента. Чувствительность различных протеаз к разным белкам различна, поэтому необходимо корректировать концентрацию различных протеаз. Поскольку растворимость ингибитора протеазы в жидкости чрезвычайно низка, следует обратить особое внимание на то, чтобы ингибитор протеазы полностью смешивался с буфером, чтобы уменьшить осаждение ингибитора протеазы. Пепстантин А может ингибировать кислые протеазы, такие как пепсин, ангиотензин, коллагеназа, катепсин D и химозин.

Рисунок 1. Модель гомологии кагрилинтида (23), связанного с AMY3R. (A) N-концевая часть 23 (синий) образована амфипатической a-спиралью, глубоко погруженной в TM-домен AMY3R, в то время как ожидается, что C-концевая часть примет расширенную конформацию, которая связывает внеклеточную часть рецептора. (29,30) Жирная кислота, присоединенная к N-концу 23, остатки пролина (которые минимизируют фибрилляцию) и С-концевой амид (необходимый для связывания рецептора) выделены в виде палочек. AMY3R образуется CTR (серый), связанным с RAMP3 (белком 3, модифицирующим активность рецептора; оранжевый). Структурная модель была создана с использованием следующих матричных структур: сложная структура CGRP (рецептор, подобный рецептору кальцитонина; код pdb 6E3Y) и апо-кристаллическая структура основной цепи 23 (код pdb 7BG0). (B) Увеличение изображения 23, подчеркивающее N-концевую дисульфидную связь, внутренний солевой мостик между остатками 14 и 17, «мотив лейциновой застежки-молнии» и внутреннюю водородную связь между остатками 4 и 11. (адаптировано из Kruse T, Hansen JL, Dahl K, Schäffer L, Sensfuss U, Poulsen C, Schlein M, Hansen AMK, Jeppesen CB, Дорнонвиль де ла Кур С., Клаузен Т.Р., Йоханссон Э., Фулле С., Скайггебьерг Р.Б., Раун К. Разработка кагрилинтида, аналога амилина длительного действия. J Med Chem. 12 августа 2021 г.;64(15):11183-11194.)

По неполным статистическим данным, частота боли в мире в настоящее время составляет около 35–45%, а частота боли у пожилых людей относительно высока, около 75–90%. Американское исследование показывает, что заболеваемость мигренью увеличилась с 23,6 миллиона в 1989 году до 28 миллионов в 2001 году. При исследовании хронической боли в шести городах Китая обнаружено, что частота хронической боли у взрослых составляет 40%, а уровень медицинского лечения - 35%; Частота хронической боли у пожилых людей составляет 65–80%, а частота обращения к врачу — 85%. В последние годы медицинские расходы на обезболивание растут год от года.
С 2013 по июль 2015 года Центр исследования боли в США и несколько медицинских учреждений провели долгосрочное многоцентровое обсервационное исследование интратекального введения зиконотида 93 взрослым белым женщинам-пациентам с тяжелой хронической болью. Сравнивались цифровая шкала оценки боли и общая сенсорная оценка пациентов с интратекальным введением зиконотида и без инъекции зиконотида. Среди них 51 пациент применял интратекальное введение зиконотида, а 42 пациента этого не делали. Исходные показатели боли составили 7,4 и 7,9 соответственно. Рекомендуемая доза интратекального введения зиконотида составляла 0,5–2,4 мкг/сут, которую корректировали в зависимости от болевой реакции пациента и побочных эффектов. Средняя начальная доза составляла 1,6 мкг/день, 3,0 мкг/день через 6 месяцев и 2,5 через 9 месяцев. Через 12 месяцев она составила 1,9 мкг/день, а через 6 месяцев уровень снижения составил 29,4%, уровень увеличения контрастности составил 6,4%, а уровень улучшения общего сенсорного показателя составил 69,2% и 35,7% соответственно. Через 12 месяцев уровень снижения составил 34,4% и 3,4% соответственно, а уровень улучшения общего сенсорного показателя составил 85,7% и 71,4% соответственно. Самыми высокими побочными эффектами были тошнота (19,6% и 7,1%), галлюцинации (9,8% и 11,9%) и головокружение (13,7% и 7,1%). Результаты этого исследования еще раз подтвердили эффективность и безопасность зиконотида, рекомендованного в качестве интратекальной инъекции первой линии.

Предварительное исследование зиконотида восходит к 1980-м годам, когда впервые было изучено потенциальное терапевтическое применение жестких и белковоподобных пептидов при лечении яда конуса. Эти конотоксины представляют собой небольшие пептиды, богатые дисульфидными связями, обычно длиной 10-40 остатков, которые эффективно и избирательно воздействуют на различные ионные каналы, GPCR и белки-переносчики. Зиконотид представляет собой 25-пептид, полученный из Conus magus, который содержит три дисульфидные связи, а его короткая β-складка пространственно организована в уникальную трехмерную структуру, что позволяет ему избирательно ингибировать каналы CaV2.2.

Линаклотид — новый и эффективный препарат для пациентов с ХК и СРК-З, которые плохо реагировали на традиционные методы лечения. Он работает, имитируя действие эндогенных пептидов, которые регулируют функцию и ощущения кишечника. Линаклотид может улучшить работу кишечника, уменьшить боль в животе и улучшить качество жизни этих пациентов.

Как мы все знаем, ботулотоксин – это косметический продукт, который требует инъекций. Использовать его чрезвычайно опасно, и его должны использовать профессионалы. Дозировку следует строго контролировать, но при этом нельзя избежать различных побочных эффектов, таких как ригидность лица и паралич лицевого нерва.

Аргирелин был проверен в экспериментах производителей косметики на людях: средняя глубина морщин уменьшилась на 16,9% и 27,0% через 15 и 30 дней при использовании 10% раствора аргирелина, а объем морщин уменьшился на 20,6% и длина морщин уменьшилась на 15,9% всего за 7 дней при использовании 2% раствора аргирелина. Видно, что влияние ахиллрина на морщины весьма существенно.